Одуванчик является важным потенциальным источником сырья для шинной промышленности.
Казахстанский проект по выращиванию одуванчика кок-сагыза, из корней которого можно получать натуральный каучук, инулин, фруктозу, латекс и биоразлагаемый пластик, перешел под юрисдикцию Нидерландов. Автор стартапа алматинка Камила Магзиева уже закрыла свою компанию, которая занималась научно-исследовательскими работами и высевала семена кок-сагыза, модифицированные партнерами из Нидерландов.
По ее словам, в начале 2020 года ее американские и европейские партнеры планировали в Казахстане торжественную закладку первого камня в фундамент будущего завода по производству натурального каучука из кок-сагыза с участием чиновников из Минсельхоза, МИДа, Мининдустрии, «Казахинвеста» и местных властей.
Собирались приехать иностранные инвесторы – представители мировых компаний-производителей продукции из каучука. Но началась пандемия, границы закрыли и работа была остановлена. О том, как развивается проект, Магзиева рассказала в интервью медиа-порталу «Караван».
В 2020-м мы планировали засеять 25–30 гектаров. Потому что этот район Алматинской области – родина кок-сагыза. Могли бы и больше. Но из-за карантина не смогли получить семена из Нидерландов. При этом инвесторы от своих планов не отказывались. Потому что результаты исследований были очень хорошими. Но наши чиновники почти 10 лет тянули резину, обещали поддержку на всех уровнях. В итоге за это время мои партнеры обнаружили, что наши семена, используемые сейчас, недостаточно совершенны. И вывели улучшенный сорт кок-сагыза, который можно выращивать уже не только в Казахстане, но и в Европе.
Но кок-сагыз – это же эндемик! То есть растет только на родине?
Уже нет. Единственное, чего я добилась от иностранных партнеров, – заставила их перестать писать в своих официальных документах и научной литературе «русский одуванчик». Теперь его официальное название – «Тараксакум кок-сагыз». Или «казахский одуванчик». Наши чиновники на это вообще внимания не обращали. А проект на сегодняшний день далеко продвинулся.
В чем именно?
Компания Wrigley’s запатентовала производство жевательной резинки на основе кок-сагыза. Известная чикагская компания по дизайну обуви для молодежи Cole Haan произвела первую партию кроссовок с подошвой, состоящей на 25 процентов из кок-сагызного каучука, и запатентовала за собой права. Начали производство шин из каучука, добытого из корней кок-сагыза, для автомобилей, велосипедов, грузовиков и сельхозтехники, такие компании, как Apollo Vriedestein (Нидерланды, головная компания базируется в Индии), Continental (Германия), Goodyear (США), Michelin (Франция). Теперь они – хозяева бренда. Все эти конторы столько денег вложили, что уже имеют право на это. Работа по коммерциализации моего стартапа продолжается. Но не в Казахстане.
Но это же ваша идея.
И свои деньги вкладывала. Я, коренная алматинка, асфальтная казашка, своими руками на земле работала. Не раз показывала результаты нашего стартапа министрам. Даже Нурсултану Назарбаеву. И он их одобрил. После презентации проекта в Нидерландах – он тоже там был – я думала, что проект пойдет.
А почему не пошел?
Американская корпорация финансирования международного развития одобрила наш проект и была готова инвестировать очень большие средства, но требовала, чтобы Казахстан внес хотя бы четверть этой суммы, около 3–4 миллионов долларов. Это гарантия, что стартап не остановится. У них такие законы. Казахстан промолчал. Но не я осталась у разбитого корыта. Родина моя! Теперь Европа и Америка будут наживать свои миллиарды. А мы – покупать продукцию, сделанную из нашего же эндемика. Ну, нам не привыкать. Привозим же мы тюльпаны из Голландии. Мне до сих пор звонят и пишут из Азии, Индии, Кыргызстана, Узбекистана, просят продать семена нашего одуванчика. А я не могу. Они уже не мне, а голландцам принадлежат. Ох, если бы ты знал, какие у них программы поддержки инноваций! Ни один стартап не остается без внимания. Чтобы получить грант на стартап, главное – доказать осуществимость проекта. На первом этапе это грант, то есть безвозмездные средства. А если в ходе проекта доказал жизнеспособность идеи и ее экономическую выгоду, то есть еще два европейских фонда, инновационный и инвестиционный. Они и вкладывают средства в промышленное воплощение проекта. И деньги у них очень большие.
А у нас не хватает?
У нас не денег не хватает! У нас ума не хватает. И, простите, грамотности и предпринимательского видения.
амила Тусупхановна, можете как-то пояснить, почему госорганы сначала как-то поддерживали ваш проект, а в итоге страна его потеряла?
Ох-х-ха-ха… Сейчас уже могу сказать.
Некоторые чиновники, не смущаясь, предлагали мне включить их в соучредители стартапа, даже партнерами. Потому что видели перспективу. Я отказывала.
Во-первых, потому что мои американские и европейские коллеги этого не поняли бы. Во-вторых, (начинает злиться), с какого перепугу?! В-третьих, я никогда и ни к кому не «заходила». И «заходить» не буду. В-четвертых, по европейским стандартам, если государство, которому эндемик принадлежит, в течение трех лет после завершения исследовательской стадии не приступит к его промышленной реализации, эти права переходят другим, более надежным партнерам. Резонно? Проект осваивает тот, кому он нужнее. Там еще и в-пятых есть. У нас вообще закрывали глаза на то, что это новое производство, и требовали внедрения проекта в течение года. Никому даже в голову не пришло, что там очень много опытно-экспериментальных работ. А они хотели, чтобы я за год начала шины производить.
Я правильно понял: теперь казахский кок-сагыз будет просто украшать наши степи, а урожай и прибыль приносить иностранцам?
– Да не будет кок-сагыз наши степи украшать. Не растет он у нас уже. Лет шесть тому назад, уже после нашей экспедиции, в наших предгорьях местные жители по заказу китайцев повыдирали все одуванчики, среди которых и кок-сагыз был. У нас сейчас денег нет провести новую экспедицию и обнаружить, где они снова проросли. Мы же единственные, кто его в природе узнает и отличает от других одуванчиков. Но факт, что в нашей природе кок-сагыз убит своими же мародерами.
Если у нас перспективные проекты не поддерживаются государством, а краснокнижные растения вывозят все кому не лень, чего же мы хотим от малочисленной группы ученых?
Я вкладывала в проект и свои деньги, а он стал иностранным. Кто за это ответит? О потере престижа страны я уже не говорю. Выращивать наш одуванчик с богатым на каучук корнем голландцы уже научились. Технологии практически отработаны. Этот «поезд» из Казахстана уже ушел. Кок-сагыз теперь только в нашей Красной книге. Обновят эту книгу через пару-тройку лет, и упоминания о кок-сагызе и вовсе не останется.
Простой вопрос: какой у вас статус в этом проекте сегодня?
Рядовой (невесело усмехается) партнер. Одна из авторов идеи. Я не удивлюсь, если кто-то сделает меня крайней в этой истории. Обидно, что столько лет отдала проекту, который мог принести Казахстану миллионы и миллиарды. А теперь на нем зарабатывать будут другие страны.